Главным тренером «Спартака» он стал в конце первого круга, дебютировав в игре 14-го тура. А в хит-параде впервые отметился после 17-го. Но оставшегося времени ему вполне хватило, чтобы выиграть соревнование острословов за явным преимуществом.

— А вам самому какое собственное высказывание понравилось больше других? — спрашиваю лауреата.
— Если честно, ни одного не помню.

— Не может быть!
— Ей-богу! Если бы готовил выступления заранее, наверное, помнил бы, заглянул в шпаргалки наконец. А так — не слежу, говорю спонтанно, экспромтом. Поэтому мне сложно припомнить цитаты. Знаю одно: говорю, что думаю.

— Получается, у вас врожденное остроумие?
— Понятия не имею. Для вас это остроумие, для меня — просто ответ на очередной вопрос. Ответ, который вы считаете остроумным. Специально ничего не делал, чтобы быть таковым. Книжки в школе мы все читали одинаковые, предметы изучали одни и те же. А уж что вышло, то вышло.

— Вообще-то лучшей мы признали вашу фразу про автобус, не выдержавший чемпионской гонки. Неужто и она не являлась заготовкой?
— Нет. Абсолютно.

— Но ведь, когда идете от раздевалки до зала для пресс-конференций, наверняка обдумываете возможные ответы, прикидываете: могут об этом спросить, о том…
— Ну откуда знаешь, что у вас, работников средств массовой информации, в голове?! Мне трудно понять философию журналиста — я же никогда по этой специальности не работал. Другое дело профессия вратаря или игрока: здесь мне проще. А вот в шкуру репортера залезть не могу. Как могу предугадать, какие меня ждут вопросы? Просто иду на пресс-конференцию, ничего не планирую. Есть только одно правило: все вопросы уважать и отвечать максимально искренне.

— Существует ли для вас разница, когда идти на пресс-конференцию — после побед или поражений?
— Вам со стороны должно быть виднее, заметна ли она.

— Но ведь после успешных матчей вы наверняка расположены шутить больше, нежели после неудачных?
— Моя работа после очередного матча не заканчивается, с каким бы счетом он ни завершился. Продолжаю оставаться столь же сконцентрированным, вне зависимости — проиграли или выиграли. Эмоции в любом случае должны уходить в сторону.

— Общение с журналистами, по-вашему, часть работы тренера или игрока?
— Убежден в этом.

— Но некоторые отказываются от интервью. Получается, отлынивают от работы?
— Интервью бывают разные. И просят о них по-разному. Да и журналисты, как и издания, которые они представляют, — тоже различаются. За всех говорить не буду, а сам, если есть возможность, интервью даю. Предварительно интересуюсь — кому и для чего.

— У вас есть «черный список» журналистов, с которыми вы стараетесь не общаться?
— Нет. Никогда не было и, надеюсь, никогда не будет. От вас это, между прочим, тоже зависит. Ведь есть недопустимые вещи.

— Случалось, что за вас выдумывали слова? Или, быть может, перевирали их?
— Пока нет. Надеюсь, ни разу не дал журналистам повод усомниться в моем уважении к ним, к их труду. И чувствую взаимность. Мне кажется, на данный момент между мною и прессой есть взаимное уважение.

— В одном из ответов на пресс-конференции вы сказали, что «тигры», которых мы видели на поле, вас боятся, потому что вы «лев». Игроки вас действительно боятся?
— Не думаю. Что меня бояться?!

— Ну как же! Ведь кто-то из спартаковцев однажды сказал: дескать, видели бы вы, как дает установку Черчесов, и у вас отпали бы все вопросы о настрое. Полагаю, речь шла не о веселом тоне, а о жестком. Так?
— Так мы ведь к бою готовимся. А перед боем — не веселятся. Как можно?!

— Вы с игроками столь же открыты, как с прессой?
— Достаточно открыт. Когда надо шутить — шутим, когда надо работать — работаем. Всему свое время. Постоянно смеяться или только требовать — невозможно и неправильно.

— Спартаковцы третий год подряд набирают в хит-параде откровений «СЭ» больше очков, чем представители других клубов. С чем, по-вашему, это связано?
— Значит, у нас интеллигентная команда, с искоркой. В ней смышленые футболисты, которые за словом в карман не лезут. В других клубах, правда, таких ребят тоже хватает. Возможно, «Спартак» просто больше на виду, его игроки чаще отвечают на вопросы, отсюда и больше попаданий в хит-парад.

— А кто из подопечных готов с вами поконкурировать?
— При мне они не особо красноречивы, поэтому мне сложно сказать. Да и, честно говоря, стараюсь ребятам не сильно докучать своим обществом, чтобы они себя свободнее чувствовали.

— Для вас самого победа в хит-параде что-то значит? Или вы на подобные вещи внимания не обращаете?
— Отчего же! Это радостный факт: выиграли и в командном, и в личном зачете. Хоть здесь мы первые — уже хорошо!

— Вы с запасом выиграли хит-парад фактически за полсезона. Получается, в футбольном мире вы вне конкуренции по этой части?
— Это вы, наверное, так сделали, что я всех перегнал. Внимательно следили за мной, отслеживали высказывания, а у меня никакой самоцели нет. Повторюсь: просто даю ответы, которые люди считают остроумными. По крайней мере в нашей стране. Кто знает, может, в других странах мои ответы раздражали бы.

— Но меня не покидает ощущение, что вы сейчас немного скромничаете…
— Ни в коем случае! Я какой есть — такой есть. Пришел, ответил на вопросы — и все. Не задавайте вопросов — не будет ответов. И тогда займу в хит-параде последнее место. Тоже вариант!

— Вы с Рашидом Рахимовым общаетесь?
— Да. Звонил ему недавно, поздравил с назначением на пост главного тренера «Локомотива».

— Рахимов занял в хит-параде второе место. Конкурент?
— Нет. Вы хотите сказать, что мы между собой так же общаемся, как на пресс-конференциях выступаем?

— Как раз об этом собирался спросить.
— Мы с Рашидом нормально общаемся, обычно. По телефону трудно иначе, а встречаться, к сожалению, получается крайне редко.

— На будущий год завоеванный титул отстаивать собираетесь?
— Как уже сказал: не задавайте вопросов — и буду последним.

— А если продолжим задавать, останетесь первым?
— Спасибо за подсказку: теперь буду взвешивать каждое слово. Буду идти от раздевалки на пресс-конференцию и думать, как бы чего лишнего не взболтнуть. Чтобы опять, не дай бог, первым не стать.

— А мне кажется, не самый плохой титул. Он означает, что его обладатель — человек острого и тонкого ума.
— Согласен. Но я бы с огромным удовольствием променял бы его на другой титул. На какой — пояснять, думаю, не надо.

— И последний вопрос. Вы как-то оговорились, дескать, у вас всегда одинаковая частота пульса. Признайтесь, слукавили?
— А вы проверьте!